ДА-2/12

[Papa-demon]

мХоук/Андерс, первые дни после переезда Андерса в особняк.
Носки, собаки, Андерс на кухне и прочая семейная жизнь, с которой, как известно, у Хоуков вообще не складывается.
Юмор, много юмора и любой рейтинг.

@темы: Cлэш, мабари, Dragon Age II, Андерс, Фанфик, Выполненная заявка, Хоук(m), Dragon Age II: кинк-фест, Лиандра Хоук

Comments

[Rabastanka]

Автор заранее извиняется: автор как Аришок, разбежится — не остановишь, размахнется — не удержишь. А еще персы отказались повиноваться беспрекословно, так что получилось то весело, то грустно. Рейтинг – PG-13.

Роська Хоук и домашний очаг

День первый

— Мама, это Андерс. Андерс, это мама. Мама, Андерс будет жить у нас.
Леандра Хоук, в девичестве Амелл, несколько растерялась. Нет, маг, стоявший в холле — молодой человек с добрыми карими глазами, небольшой сумкой и посохом за спиной — не вызывал у нее неприязни или недоумения. Она знала, что это один из друзей ее сына, к тому же, не самый эксцентричный. Кажется, он целитель, бескорыстно помогает ферелденским беженцам, что заслуживает глубокого уважения. С Андерсом все было в порядке, но, тем не менее, что-то заставило ее насторожиться.
— Всегда к вашим услугам, леди Хоук! — маг вежливо поклонился.
— Очень рада вас видеть, — промолвила Леандра. — Надеюсь, вам у нас понравится. А сейчас извините, мне нужно распорядиться насчет обеда.
Госпожа Хоук уже направилась к двери, когда ее ушей достиг звук, очень похожий на поцелуй. Но, разумеется, ей почудилось; к тому же, аппарат Сэндала издавал и не такие звуки. Однажды они проснулись посреди ночи от жуткого воя, перешедшего в хрюканье. Погруженный в изобретательскую деятельность, Сэндал порой не замечал, который час.
И все же на душе было неспокойно. Леандра обернулась: сын и его друг так и стояли в холле, невинно разглядывая щит с гербом на стене.
— Росса, проводи Андерса в малую комнату для гостей, а потом я бы хотела с тобой поговорить, — сказала госпожа Хоук. Сын кивнул угрюмо, маг — учтиво, и все разошлись по своим делам.
На кухне Леандра отдала приказания поварихе, вполуха слушая ее болтовню и невпопад отвечая на вопросы. Госпожа Хоук была проницательной женщиной, но некоторые вещи доходили до нее не сразу. «Он будет жить у нас» — как это понимать? Ведь это не то же самое, что «он поживет у нас немного» или «ты не будешь против гостя?» Пусть Росса и купил этот дом на честно добытые деньги, она, Леандра Хоук, тоже была здесь хозяйкой. Он мог хотя бы заранее сообщить ей, что…
— В чем дело? — сын зашел на кухню и прислонился к очагу, по привычке сложив руки на груди. И без того неслабый с виду, в этой позе Хоук-старший выглядел и вовсе угрожающе. Леандра дождалась, пока повариха уйдет в кладовку; по правде говоря, ей нужно было набраться смелости.
— Твой товарищ хорошо устроился? — начала она издалека. — Если бы ты предупредил, мы бы успели приготовить комнату получше…
— Он не в гостевой. Андерс в моей спальне, он будет жить там.
Глаза Леандры округлились.
— П-прости, я не совсем поняла…
— Мы с Андерсом любим друг друга, — так же резко продолжал Росса. — Я предложил ему жить со мной. Он очень рад. Надеюсь, ты не против.
Последняя фраза прозвучала не как вопрос, и даже не как утверждение. Госпожа Хоук слегка побледнела.
— Мне необходимо время, чтобы… о-о-о… — все партии, задуманные ею для сына, рушились как карточные домики. Младшая из девочек Рейнхардт, племянница дю Лансе, дочка лучшей подруги, которую Леандра приглашала погостить в Киркволле…
— Это мое решение. Тебе придется с ним считаться, — казалось, он вот-вот стукнет по столу кулаком. Госпоже Хоук понадобилась вся ее выдержка, чтобы не заплакать. Карвер погиб, Бетани в Круге, старший сын связался с магом-отступником — что же станет с их родом?!
— Не хочу с тобой спорить, — глотая слезы, произнесла Леандра; Росса набычился так, что было ясно — спорить с ним бесполезно. — Ты прекрасно обходишься без моего мнения. Скажу только, что раз вы… живете вместе, Андерс должен взять на себя часть забот в этом доме. — Пленительный образ младшей Рейнхардт, окруженной детишками, таял как предрассветный туман.
— Какие заботы? — недоверчиво буркнул сын.
— Обычные для людей, состоящих в браке или подобных близких отношениях. — В ее голосе проступила язвительность, Росса нахмурился. — Гардероб, еда, уборка, корреспонденция. У слуг хватает работы; надеюсь, вы справитесь своими силами. Твои рубашки, так и быть, я буду штопать сама.
— Ты это серьезно, мама?
Госпожа Хоук почувствовала, что битва еще не проиграна. На самом деле, все только начиналось.
— Совершенно серьезно. Ты уже взрослый, Росса, а в мирной жизни есть много важных мелочей, — Леандра строго взглянула на сына и ушла к себе.

Поднявшись в спальню в довольно мрачном настроении, Росса вмиг забыл о только что выслушанных нотациях. Андерс лежал на постели, раскинув руки, и блаженно пялился в балдахин над головой.
— Все-таки, какая у тебя кровать! Андрасте милостивая — она же размером с мою каморку в клинике! А как тут светло! Знаешь, в Клоаке мне больше всего не хватает свежего воздуха и солнечного…
Был только один действенный способ заставить Андерса замолчать, и Хоук не преминул им воспользоваться. Порывисто обняв любовника, он вжался бедрами в его бедра и утянул мага в продолжительный поцелуй. Тот тихо застонал; кровь вскипела у Россы в жилах, пальцы правой руки запутались в многочисленных андерсовых застежках, пальцы левой зарылись ему в волосы.
— Подожди, — прерывисто шептал Андерс, не стараясь, однако, увернуться от ласк, — сейчас ведь… день! Если кто-нибудь зайдет…
— Я его убью, — нежно прорычал Росса, стаскивая с мага сапоги.
— Нет, так нельзя — тут же твоя мама, и Сэндал, и… слышишь, кто-то пришел!
Действительно, внизу хлопнула дверь, и раздался собачий лай. Хоук скрипнул зубами: конечно, Боудан и Мубарик уже вернулись с прогулки, и пес сразу почуял, что хозяин дома. Росса слез с кровати, морщась от легкой боли в паху; Андерс, бормоча неуместные извинения, поспешно приводил в порядок одежду.
— Прости, пожалуйста, но нам нужно быть осторожнее. Знаешь, как неловко делается людям, когда они случайно натыкаются на…
— Ладно, потерплю, — Росса дождался, пока Андерс застегнет все свои крючки, и снова сгреб его в охапку. — Только имей в виду, я тебя хочу просто зверски.
— Я тоже, — прошептал маг и покраснел, отчего Хоук был готов забыть обо всем на свете. Но Мубарик уже царапался и гавкал под дверью — пора было выходить.
На пороге Россе пришлось принять в объятия псину: Мубарик , как всегда, был в бешеном восторге, и обслюнявил ему все лицо. Однако при виде Андерса пес ощетинился, оскалился и зарычал.
— Похоже, я ему не нравлюсь, — вздохнул маг.
— Ерунда. Слушай сюда, Мубарик — это друг, — Росса положил руку Андерсу на плечо. — Хотя он больше любит кошек, чем собак, ты должен его слушаться, понял?
Пес широко зевнул, показывая всю мощь бойцовской глотки. Внизу, напевая, возился Боудан — вот у кого в этом доме было неизменно хорошее настроение.
— Добрый день, сэр Хоук! Вот уж славный денечек, правда? — разулыбался гном. — А, и господин Андерс здесь! Вот уж хорошо, так хорошо — еще и дядя ваш в гости пожалует, так будет совсем замечательно.
— Дядя? — вскинул бровь Росса.
— Ваш дядюшка Гэмлен, сэр, госпожа его пригласила отужинать. Я как накормлю нашего сорванца, так сразу схожу и отнесу записку. Пойдем-ка, песик, пойдем, — и Мубарик потрусил на кухню вслед за гномом.
— Дядя, значит, — задумчиво повторил Росса; его брови опасно сдвинулись на переносице, на скулах заходили желваки. Андерс потупился и кашлянул.
— Пожалуй, сегодня мне лучше вернуться в клинику…
— И не думай, — перебил его Хоук. — Мама этого и добивается — чтобы ты ушел и не возвращался. Придется принять бой с дядюшкой. Ты только не переживай, все будет в порядке.
Но не переживать Андерс не мог. Вторгаться вот так в чужой дом, пусть и с разрешения хозяина, было не просто некрасиво, а совершенно непорядочно — особенно по отношению к госпоже Хоук. Леандра нравилась магу, хотя он видел ее только два или три раза: на новоселье и позже, когда заходил передать Россе лекарства. Госпожа Хоук была очень милой женщиной, и Андерсу меньше всего хотелось ее расстраивать. А она именно что была расстроена: Андерс чувствовал это даже сквозь стены и двери. Вдобавок Справедливость, раздосадованный его слабостью перед собственным телом и душой, только подливал масла в огонь. В результате до вечера Андерс просидел в комнате, так и не разобрав сумку и мучаясь диким приступом вины.
— Ты отвлекаешь меня. Справедливости это не нравится, — горестно заметил он, когда Росса пришел переодеться к ужину. Хоук ничего не ответил; он швырнул одежду на кровать и, полунагой, подошел к камину.
— Справедливость настаивает, чтобы я бросил тебя, — с дрожью в голосе добавил Андерс. — Он гложет меня упреками. Я должен помогать людям, бороться за свободу магов, а вместо этого… — Росса повернулся, и у Андерса перехватило дыхание от одного вида любимого. — Ох, Хоук…
— Скоро я пошлю твоего духа в сад, — хрипло ответил Росса; он шагнул к постели и наклонился к магу, давая обнять себя, забраться пальцами за пояс домашних штанов. — А пока нас ждет армия в лице госпожи Хоук и ее брата. Ты готов?
— Что еще остается? — улыбнулся Андерс. — Хотя, как по мне, лучше бы дракон.

[Rabastanka]

За столом царило напряжение — такое тягостное, словно их всех держали под прицелом. Леандра тихо вздыхала, дядя Гэмлен, немного похожий на крысу, даже не притронулся к вину. Росса, напротив, прикончил четвертый бокал орлейского: всеобщее молчание действовало ему на нервы. Рядом Андерс изучал узор на сервизе.
— Скажи, Гэмлен, как ты поживаешь? — наконец вымолвила госпожа Хоук. — Увы, ты так редко бываешь у нас, что мы почти не знаем…
— Сдается мне, теперь дядя станет бывать у нас еще реже, — хмыкнул в бокал Росса. Гэмлен позеленел от злости.
— Ты прав! Мне противно дышать одним воздухом с этим отступником! Если бы Леандра не рассказала мне, я бы ни за что не поверил, но теперь сам вижу, до чего ты докатился!
— Гэмлен, прошу тебя, успокойся, — госпожа Хоук погладила брата по руке, но тот дернулся, как от удара магическим током.
— Нет, мама, пусть говорит, — и Росса долил себе вина. — Интересно, на сколько хватит его смелости… или глупости — а, дядюшка?
— Ты, грязный развратник! Подумай о матери, о сестре! — взбеленился тот. — Распутник, мужеложец, поборник одержимых магов! — глаза Андерса сверкнули синим, и Гэмлен подскочил на стуле. — Вот, вот, ты это видел? Да он сейчас все тут взорвет! Ноги моей больше не будет в этом доме! — дядя бросил салфетку и буквально вылетел из столовой.
Леандра отодвинула прибор и укоризненно посмотрела на сына. Выпивши, Росса становился практически неуправляемым — благо, он понимал это и обычно не злоупотреблял вином. Однако сегодня все получилось скверно… Не то, чтобы госпожа Хоук одобряла поведение брата — выражения, которые употреблял Гэмлен, были просто отвратительны — но Росса откровенно провоцировал и его, и даже собственную мать. Вздохнув, Леандра покосилась на Андерса; хотя бы этот маг умеет себя вести и, кстати, совсем не пьет.
— Мне очень жаль, что наш первый общий ужин закончился вот так, — с горечью произнесла она. — Прошу прощения, господин Андерс.
— Что вы, это я во всем… — начал было маг, но Хоук перебил его:
— Нечего было звать дядюшку, мама, да еще за моей спиной. Знаю, знаю, ты хочешь ему добра, только быстро забываешь его проделки. Да он бы продал нас с Бетани в вечное рабство, дали бы хорошие деньги!..
— Ты несправедлив! — воскликнула Леандра. Андерс встрепенулся и поднял глаза от тарелки.
— Хватит, ты перегибаешь палку, — тихо сказал он; Хоук опустил занесенный над столом кулак и что-то проворчал себе под нос. — Пойдем, тебе лучше лечь спать.
— Сам дойду, — буркнул Росса, но будто вспомнив, кто перед ним, широко улыбнулся. — Верно, пора и на боковую. Доброй ночи, матушка, — он через стол поклонился ей и, слегка опираясь на андерсово плечо, побрел к лестнице. В холле Мубарик поднялся с подстилки и вильнул хвостом-обрубком. Но, почуяв запах спиртного, заурчал и улегся обратно — он, как и все псы, терпеть не мог пьяных хозяев.
В спальне Андерс сгрузил любимого на постель и застыл перед ним в некотором замешательстве. Хоук сонно замычал и потянул к себе подушку — пуховую, с вышитым гербом. Было очевидно, что в ближайшее время он мало на что способен. Стараясь не потревожить, Андерс аккуратно стянул с него обувь и носки, а потом, изловчившись, снял и жилет. Росса улыбнулся и завозил руками; Андерс укрыл его одеялом. Сам он разделся практически бесшумно, невзирая на множество металлических застежек, и лег с другой стороны кровати.
К двум часам ночи Хоук, конечно, очухался. Натыкаясь на обувь, носки и жилет, почему-то валявшиеся на полу, он сходил выпить воды, зажег пару свечей и подкинул дров в камин. Андерс мирно спал, повернувшись к нему спиной; Росса забрался обратно под одеяло и ласково прижался к магу.
— Больной? Я сейчас… — пробормотал тот.
— Ты разбросал мои вещи, — шепнул на ухо Росса. — Как тебе не стыдно? — и он полез руками Андерсу под рубаху.
— Э-э-э… Хоук, это ты? Я у тебя дома? — со сна Андерс был несколько дезориентирован, и от этого еще более мил. — Ну конечно, я у тебя дома — тут так уютно и тепло, не то что в…
— Закрой рот, пожалуйста, — Росса уже освободил его от рубахи и теперь принялся за штаны, попутно целуя и щекоча языком выгнувшееся тело мага. Андерс закрыл рот и глухо застонал.
Все-таки заниматься любовью на широкой кровати и чистых простынях было совсем не то, что поспешно обжиматься за ширмой в углу клиники. Им сразу стало жарко, и одеяло было спихнуто на пол; там же вскоре оказалась и гербовая подушка, которой Андерс шутки ради заехал Россе по голове. Правда, при этом из подушки полетели пух и перья, которые никак не хотели оседать и поднимались облачками при малейшем движении воздуха. Но любовники не обращали на это внимания; стремление насытиться друг другом только сильнее распаляло жажду, не имевшую, в кои-то веки, никакого отношения к справедливости.
Не могли они знать и того, что госпожа Хоук, иногда страдавшая бессонницей, стояла в холле с подсвечником в руке. Ей понадобился мятный настой, а Леандра была слишком вежлива, чтобы будить ради этого служанку. Разумеется, по дороге на кухню она не могла не услышать, какой балаган — точнее, бардак — творился наверху. Стоны, вскрикивания, хохот и возня доносились даже сквозь дубовую дверь; Создателя ради, что подумают слуги? Госпожа Хоук снова чуть не заплакала, вдобавок у нее разболелась голова. Приняв двойную дозу настоя, она погладила тихо скулившего Мубарика и пошла спать в совершенно расстроенных чувствах.

[Rabastanka]

День второй

День второй

По иронии судьбы, первым человеком, которого Леандра Хоук увидела следующим утром, был Андерс. Маг сидел на кухне и ждал, пока закипит подвешенный над очагом чайник. Заметив хозяйку дома, Андерс вскочил и вежливо кивнул.
— Доброе утро, леди Хоук! — он улыбнулся, очень искренне и тепло. Такая улыбка могла обезоружить кого угодно, но только не Леандру: от ее взора не ускользнули ни припухлость андерсовых губ, ни слегка туманный блеск глаз, свидетельствовавший о непродолжительном сне, ни красноречивый след на шее, который маг тщетно пытался скрыть воротником. Все в нем просто кричало о бурно проведенной ночи, и с кем — с ее сыном!
— Доброе утро, — госпожа Хоук села и пристально посмотрела на очаг. Кипяток уже хлестал из носика на угли; Андерс засуетился, обернул руку тряпкой и снял чайник.
— Хотите моего отвара? Возвращает бодрость, способствует пищеварению, укрепляет организм против всех болезней, — он снял с пояса мешочек и высыпал в чашку немного ароматной трухи. — Я сам собираю и сушу травы, все чистое и…
— Нет, благодарю вас.
Похоже, Андерс огорчился; он поставил чайник и топтался перед столом, словно не зная, куда деваться. Леандра выдержала долгую паузу.
— Росса еще спит? — перед ее глазам проплыл новый мираж: младшая Рейнхардт, радостная и смущенная после первой брачной ночи, спускается в столовую, и она, Леандра, целует невестку в зардевшиеся щеки. «Твой муж еще спит, дорогая?» — «Да, матушка». Госпожа Хоук плотно сжала губы.
— Да, наверное… — казалось, он вот-вот провалится сквозь землю. — Извините, мне пора в клинику. До свидания, леди Хоук, — и Андерс бесшумно выскользнул в холл.
Однако там его ожидало новое препятствие. Мубарик, до тех пор дремавший поперек двери, поднялся, потянулся и сладко зевнул. Несмотря на приказ хозяина, этот новый человек не вызывал у него доверия, и пес не торопился пропускать гостя в прихожую.
— Привет. Дай пройти, пожалуйста, — попросил Андерс. Мубарик задумчиво склонил голову набок и принюхался. От человека пахло травами, мылом и деревом, а еще от него за версту разило хозяином. Наверное, это что-нибудь да значило; еще немного подумав, пес положил передние лапы Андерсу на плечи и лизнул его в нос.
— Фу, Андрасте ради, отвяжись, — поморщился маг; Мубарик уткнулся холодным носом ему в шею. — Я кошатник, а не собачник, а еще я спешу. — Он осторожно погладил псину по холке, за что получил новый влажный поцелуй. — Да хватит тебе!
— Это он радуется, — раздался за спиной скрипучий голос Боудана. — Видно, приглашает вас погулять. А не хотите ли вправду прогуляться, а, господин Андерс?
— Я бы с удовольствием, но у меня дела, — пробормотал маг; Мубарик наконец оставил его в покое и переключился на гнома. — В другой раз, хорошо? Боудан, вам что-нибудь нужно — лекарства, может быть, зелья для Сэндала?
— Благодарствую, мы в порядке, — поклонился гном и добавил, лукаво прищурившись: — А вот сэру Хоуку что-нибудь не помешает: все с нечистью рубится, шибко устает, — и Боудан, посмеиваясь, ушел по своим делам.
Андерс залился краской до ушей. Значит, его опасения оправдались: только глухой в этом доме не слышал их с Россой веселья, и только дурак не сделал из этого соответствующих выводов. Создатель, во что же он влип! Мать Хоука теперь точно его возненавидит — а ведь она еще не знает о немаловажной части его сущности! Часть сущности, между тем, злорадно капала на мозги справедливыми укорами. Мало того, что Андерс попусту тратит свою жизнь, предназначенную для высоких революционных целей, он еще и настраивает собственных друзей против их ближайших родственников! Сентиментальный слабак, неспособный принять единственно правильное решение, жалкая пародия на мага, похотливый щенок, идиоткретинбестолочь…
— Закрой рот, пожалуйста, — вслух попросил Андерс и тут же вспомнил, каким тоном и при каких обстоятельствах произнес эту фразу Хоук: тихо, хрипловато, перед тем, как распутать завязки на его штанах и… Маг легонько приложился лбом о косяк и все-таки покинул поместье.
К счастью, работы в клинике было хоть завались: очередь выстроилась, как пошутил один из помощников, от самого Ферелдена. Андерс закатал рукава и принялся за дело, очень надеясь, что он него не слишком пахнет дорогим мылом — что такое мыло, большинство жителей Клоаки знали только понаслышке. Обрабатывая старые раны и ожоги, выдавая противоядие от местного самогона, он посмотрел на сложившуюся ситуацию с другой стороны. Что, если использовать… нет, не так — что, если обратить его знакомство с людьми из Верхнего Города на расширение помощи беженцам? Хоук ведь не откажет, если его попросить — это же не для Андерса, а для нуждающихся. Возможно, тогда и Справедливость перестанет так его грызть?
Придумав этот план совмещения приятного с полезным, Андерс немного успокоился и пробыл в клинике до вечера. Разумеется, он не мог знать, что происходило в поместье в его отсутствие.

— Сынок, я снова должна с тобой поговорить.
По ее тону Росса понял, что дело пахнет жареным. Нет, мать никогда не отчитывала его, даже в детстве. Она нашла другой путь — давила на совесть и жалость, которые все же теплились в душе Хоука, где-то под толстым слоем брони.
— Я слушаю.
Леандра протянула руку и сняла с его одежды белое перышко.
— Постарайся меня понять. Андерс очень милый, он мне нравится. Но ваши отношения… мне кажется, это слишком. Ты компрометируешь себя. — Росса сдвинул брови. — После сегодняшнего о вашей… близкой дружбе узнают все в округе. Слуги не умеют держать язык за зубами.
— Я не намерен ничего скрывать. Я люблю Андерса, мы будем жить открыто. Нам нечего стыдиться.
Госпожа Хоук на миг утратила дар речи.
— Ты хочешь сказать, что вы собираетесь… вместе наносить визиты, ходить на приемы, что ты будешь целовать руки лучшим невестам Киркволла, а рядом с тобой будет твой… любовник?
— Я так и знал, — ухмыльнувшись, Росса уставился в камин. — Все дело в этом. Да, мама?
Леандра беспомощно промолчала.
— Я могу погибнуть в бою завтра, послезавтра, когда угодно, а тебя волнуют лучшие невесты Киркволла?! — загремел он на весь дом. Госпожа Хоук невольно съежилась в своем кресле; Боудан, возникший на пороге с письмом, развернулся и исчез.
— Не говори так, пожалуйста! Ты знаешь, я желаю тебе долгой и счастливой жизни! — Леандра больше не сдерживала слез. — Но твоего брата убили, а сестру забрали в Круг, и если ты…
— И я должен отдуваться за всех? Если ты вправду хочешь для меня счастья, больше никогда не заводи этот разговор! — рявкнул сын. — Жени лучше дядю Гэмлена — чем не завидная партия? Уж поприличнее, чем «поборник одержимых магов»! — и Росса грубо рассмеялся.
На это госпоже Хоук было нечего сказать. Оскорбленная до глубины души, она комкала платок, все еще надеясь, что сын одумается. Возможно, когда ему надоест эта… связь, Росса вернется к традиционным ценностям? Но ведь связь может продлиться месяцы, даже годы…
— Поступай как знаешь, — сухо произнесла Леандра. — Видно, моей душе все равно не знать покоя. Что у тебя за дела с этими кунари? Неужели виконт потребовал, чтобы ты вел с ними переговоры?
Росса угрюмо кивнул. То, что мать перевела разговор на явившихся в Киркволл «рогачей», не усыпило его подозрительности. Неудивительно, что к вечеру настроение у Россы вконец испортилось; очередное письмо с очередной просьбой о помощи тоже не особенно его обрадовало. Больше всего на свете Хоук желал спокойного — ладно, не всегда спокойного — отдыха на пару с Андерсом, но в свете последних событий это казалось чем-то недостижимым.
Перечитав записку некоего гнома, который умолял Хоука вновь прогуляться на Глубинные Тропы и найти его пропавших сыновей, Росса хмыкнул и поднялся к себе. Спальня напоминала маленькое поле подушечного боя: перья летали по комнате, скомканное одеяло так и валялось в ногах кровати вместе с жилетом и еще какими-то вещами. Росса скривился: он терпеть не мог убираться, и вообще считал это женским делом. Ничего, Андерс вернется и в два счета все исправит. Если он пускает огненные шары и ледяные стрелы, должно же быть и заклинание, наводящее порядок — иначе какой прок от магии в мирное время?
Предаваясь подобным мыслям, Хоук вытащил меч и до вечера валял дурака, полируя замшей рукоять. Досада на мать постепенно сменилась тоской о любимом; Россе очень хотелось, чтобы Андерс скорее вернулся, и он мог бы снова обнять его, шепча на ухо разные глупости. Когда внизу хлопнула дверь, и громко залаял Мубарик, Хоук уже дошел до точки кипения: он почти сбежал по лестнице и, не обращая внимания на слуг, притянул мага к себе.
— Я скучал по тебе. Ты как? — улыбнулся он, потираясь щекой о щеку Андерса и напрашиваясь на поцелуй.
— Устал как собака, — только теперь Росса заметил, что друг не обнимает его, а скорее виснет на шее, обессилено положив голову на плечо. — Столько пациентов: трудные роды, двойня, а у нее и так уже четверо… рана от меча — храмовник, не иначе. Лишаи, язвы, нарывы...
Такой расклад и подробности застали распаленного Хоука врасплох.
— Тебе надо отдохнуть. Прикажу, чтобы ужин подали наверх.
— Спасибо, я вправду с ног валюсь. Ой, Мубарик, отстань — не до тебя сейчас, — и Андерс, шатаясь от усталости, потащился в спальню.
— Ни капельки он себя не бережет, сэр Хоук, — печально заметил Боудан. — Жалко же смотреть, как надрывается. Еще и ходить ему теперь далече, из самой Клоаки.
— Знаю, — буркнул Росса. У матери где-то валялся ключ от подземного хода из поместья, но пока ее лучше было не тревожить ничем, что имело к Андерсу хоть какое-то отношение.

[Rabastanka]

Росса сам собрал ужин и поднялся с подносом в комнату. Андерса в спальне не было; он заглянул в соседнюю ванную и увидел, что маг лежит в чане с водой, свесив руки по бокам. От чана шел пар и пахло лавандой, на лбу у Андерса была мокрая тряпочка.
— Все мышцы свело, — пробормотал он, приподнимая тряпочку и глядя на Хоука. — Вправлял одному бугаю перелом, думал, сам переломаюсь.
— Я принес поесть, — Росса поставил поднос и подошел ближе, вдыхая ароматный пар. — Можно к тебе?
— Залезай, — выдохнул маг и снова закрыл глаза.
Расслабленное тело любимого навевало совершенно определенные мысли. Быстро раздевшись, Хоук забрался в ванну, отчего немного воды выплеснулось через край. Чан был большой, но все же тесный для двоих, и он прижался к Андерсу, покрывая поцелуями его шею и грудь.
— Что ты делаешь? — простонал Андерс — скорее утомленно, нежели страстно.
— А ты как думаешь? — и Росса обвел большим пальцем напряженную горошину соска. Андерс поморщился.
— Я думал, ты хочешь принять ванну. Хоук, я смерть как устал — еще и Справедливость с его придирками. Впрочем, я уже не знаю, чьи это придирки. Я хочу только есть и спа-а-ать, — он зевнул и лениво поболтал руками в воде. — Кстати, что за смерч пронесся у нас в комнате?
Росса недоуменно моргнул.
— Ну, как тебе сказать… Мы полночи трахались как кролики и устроили маленький бедлам.
— Это я помню, — Андерс поправил тряпочку. — Почему ты не прибрался? Я так понял, слуг к себе ты пускаешь редко.
Хоук растерялся; он отодвинулся от любовника и сел, прижав колени к груди. Был не самый подходящий момент для разговора о матери и ее причудах.
— Вообще-то я думал, что уборкой займешься ты.
— Ты знал, что я весь день буду в клинике.
— И что с того?
— Как это — что? — Андерс наконец-то смотрел на него широко раскрытыми удивленными глазами. — После трех десятков больных я должен еще и пол мести? Хорошенькое дело, Хоук! Тебе не кажется, что это несправедливо?
— Зачем ты через слово приплетаешь своего духа? — огрызнулся Росса.
— Не в духе дело! У меня не хватает сил на все! А ты весь день сидишь дома, почему бы тогда…
— Стоп — ты считаешь, что я бездельник? — вскинулся Хоук. — Позволь напомнить, я заработал на эти хоромы не протирая штаны, а на Глубинных Тропах! Ты тоже там был и…
— Просто для тебя взять веник — ниже твоего геройского достоинства! — парировал Андерс и слегка покраснел.
— Мы будем ссориться из-за веника?
— Я вообще не собирался ссориться!
Они умолкли и уставились друг на друга. Вода остывала, сидеть в чане было уже не так уютно. Росса поднялся первым и уже потянулся за полотенцем, когда Андерс резко привлек его к себе.
— Прости, — шептал он, уткнувшись лицом в живот Хоука, которого пронзила сладкая дрожь. — Прости, я не хотел тебя злить. Ведь я ни с кем еще… не был так близок, не жил в одном доме. Я могу ошибаться, но и ты постарайся понять, — он дразняще лизнул сильную мышцу бедра, и Росса застонал от предвкушения. — Ты не сердишься?
— Пойдем, — прохрипел тот. Оставляя на полу мокрые следы, они ввалились в спальню, где Андерс сразу прижал Хоука к стене. Его усталость как рукой сняло; Росса и не догадывался, что в нежном отзывчивом любовнике кроется такая сила. Он лишь надеялся, что подобная прыть — не следствие какого-нибудь идиотского чувства вины; никто из них ни в чем не провинился. Запустив пальцы во влажные волосы мага, Хоук дрожал и всхлипывал, бранясь и умоляя одновременно. А потом он оказался на четвереньках, и к коже липли пух и перья, и Андерс брал его так, словно они не были вместе год, или два, или больше, и…
— Сэр Хоук! — кто-то заколотил в дверь, раздался взволнованный голос Боудана. — Нужна ваша помощь, скорее! Ваша матушка, она в обмороке, сэр!
— Сейчас! — Андерс сориентировался быстрее: он открыл шкаф и бросил Россе длинный халат. Внизу встревоженно лаял Мубарик, тарахтел и звякал аппарат Сэндала, причитала служанка — дом внезапно наполнился звуками, и все они слились в один неразборчивый гул. На ходу завязывая пояс халата, Хоук помчался в холл, пересек столовую, библиотеку и, перепрыгивая через две ступеньки, вбежал в комнаты матери. Через минуту его догнал одетый Андерс с аптечкой.
— Как это произошло? — бледная Леандра без чувств лежала в кресле, рядом валялась книга. Служанка бестолково суетилась вокруг со свечой и стаканом воды; Росса упал на колени возле кресла и взял мать за руку.
— Никто не знает! — разохался Боудан. — Стало дурно, и все тут. Андрасте храни нашу госпожу, неужто она захворала?
— Я ее осмотрю, если позволишь, — вмешался Андерс. Росса молча кивнул; ладони мага мягко засветились, он провел ими по лицу Леандры, вниз, к плечам, и соединил над сердцем. Госпожа Хоук вздрогнула и слабо вздохнула.
— Что… что со мной?..
— Хвала Создателю, вы живы, госпожа! — возликовал Боудан. — Вот удача, что господин Андерс рядом оказался, а иначе-то и страшно подумать, как бы все обернулось.
— Я ничего не помню, — изящно дотронувшись пальцами до висков, промолвила Леандра. — Я читала, и вдруг… Ох, кажется, мне снова нехорошо… Сынок, ты побудешь со мной? — и она, покачнувшись, упала на руки Россе как сорванный цветок.
— Да что же это такое?! — воскликнул Хоук; он бережно положил мать на постель и забегал по комнате, как тигр в клетке. — Что она читала? Может, книга проклята? Вода — ты в нее что-то подмешала, признавайся! — напустился он на служанку.
— В стакане мятный настой, — спокойно заметил маг. — А книга — сборник поэзии, он совершенно безобиден.
— Значит, это что-то другое. Я останусь здесь, Андерс, а ты иди спать. Если что-нибудь случится, я позову. И спасибо, — Росса запнулся, стараясь выразить взглядом больше, чем словами, — ты очень помог.
Андерс молча кивнул и вышел. В спальне он встряхнул одеяло и слегка разогнал перья по углам, стараясь отвлечься и не делать поспешных выводов из последних событий. Но кое-что все-таки было странно: он не заметил в комнате Леандры свечей кроме той, которую принесла служанка. Либо госпожа Хоук читала в темноте, либо…
Стараясь заглушить вопли Справедливости, собственные подозрения и тупую боль неудовлетворенного тела, Андерс улегся в широкую постель и задремал.

[Rabastanka]

День третий

Еще ночью, сквозь сон, магу показалось, что на ноги навалилось что-то тяжелое. К утру тяжесть переместилась выше и прижалась к нему, громко сопя и похрапывая. Улыбнувшись, Андерс протянул руку и погладил что-то большое, теплое и покрытое жесткими волосками
— Любим… Мубарик? — он открыл глаза и опешил: рядом, вывалив язык между внушительных клыков, вытянулся бойцовский пес Хоука. Мубарик облизнулся и приветливо заурчал.
— Что ты тут делаешь? Ты ж… погляди, сколько налинял! — Простыни действительно были усыпаны короткой белой шерстью.
— Уа-а-ау, — ответил Мубарик.
— Только не говори, что ты обычно тут спишь.
Пес радостно гавкнул и в качестве подтверждения пару раз перекувырнулся на кровати.
Андерс даже не знал, как на такое реагировать. Нет, когда у него был сэр Ланселап, он тоже спал в его постели, но кот, который мурлычет и вообще успокаивает нервы, это одно дело, а огромная псина — совсем другое. Тем временем Мубарик привалился к подушкам и стал энергично чесать лапой за ухом; шерсть посыпалась еще сильнее.
— Ладно, с тобой мы еще разберемся, — проворчал Андерс. Нужно было вставать, приводить себя в порядок и… идти в клинику ему совершенно не хотелось. В принципе, сегодня там справятся и без него — вчера в Клоаке наверняка отмечали появление на свет двух новых ферелденцев, и народ придет в основном за настойкой от похмелья. К тому же, есть уважительная причина остаться в поместье: вдруг госпоже Хоук станет хуже? Но почему-то Андерс был уверен, что хуже ей не станет.
Он открыл шкаф и в недоумении перебрал кучу висевшей там одежды. Надо было отнести что-нибудь Россе, но Андерс понятия не имел, что важные господа надевают по утрам. Вытащив что-то наугад, он смущенно полез в ящик с бельем, на дне которого обнаружил кинжал. Зачем Хоуку понадобилось хранить оружие среди… интимных предметов гардероба, Андерс не знал и не хотел знать. Переворошив другой ящик, он достал пару носков и, захватив обувь, отправился на половину госпожи Хоук.
Росса спал на диванчике в будуаре Леандры, находившемся рядом со спальней. Андерс улыбнулся: его мощному другу пришлось скрючиться чуть ли не вдвое, чтобы поместиться на узком атласном ложе. Халат на Хоуке сбился, и то, что под халатом он был совершенно голый, одновременно возбуждало и заставляло нервничать.
— Эй, — Андерс легонько потормошил его, — просыпайся. Я тебе кое-что принес.
Росса заворочался на скользкой обивке и сонно уставился на мага.
— А, это ты! Хвала Создателю, а то я подумал — Боудан, — шепнул он, воровато косясь на дверь в комнату матери. Там все было тихо, и Хоук осмелел: он сел на диванчике и притянул Андерса ближе.
— Слушай, я должен извиниться. То, что вчера так получилось… больше этого не будет. Хоть сотня храмовников и сам виконт на пороге, все равно… иди ко мне.
Все-таки иногда рассудок его подводил; Андерс бросил вещи и, обхватив Россу за плечи, впился в губы поцелуем — как тогда, в первый раз в клинике. Хоук не застонал, но так прильнул к нему всем телом, что у Андерса перехватило дыхание — халат на любимом держался уже на честном слове. Горячая ладонь скользнула магу между ног, он охнул и подался навстречу.
— Сынок, ты проснулся? — донеслось из-за двери.
Судя по беззвучному движению губ, Росса помянул не только нижнее белье Андрасте, но и кое-что покруче.
— Сейчас, мама, — вяло отозвался он. Андерс уже пришел в себя и совал Хоуку одежду. — Э-э, что ты принес?
— Не знаю, света было мало. Взял, что под руку попалось. Что-то не так?
— Это же уличная куртка… ну да ладно. Трусы — спасибо, — и Росса, морщась, начал одеваться. — А почему носки разные?
— Я торопился, прости, — с некоторым раздражением ответил Андерс. — Они же не желтый и в крапинку, сгодится.
— Тогда пойдем, — и Хоук поднялся. — Пора положить этому конец.
Когда они вошли, Леандра полулежала на подушках и что-то вязала. Вид у госпожи Хоук был усталый, но не болезненный. Отложив вязание, она приподнялась и протянула сыну руку.
— Доброе утро. Не волнуйся, мне намного лучше — твой друг творит настоящие чудеса, — маг поклонился в ответ. — Ты куда-то собрался, сынок?
— Погуляю с Мубариком, — соврал Росса; мать выглядела еще слишком слабой, чтобы начинать с ней серьезный окончательный разговор. — Тебе что-нибудь нужно?
— Я собиралась сходить за покупками, но, боюсь, все же не рискну, — она печально покачала головой. — Не могу даже вспомнить, что нам нужно. Господин Андерс, вы не были бы так любезны и не сходили бы на рынок вместо меня? Если я пошлю со служанкой Боудана, они снова накупят всяких странностей…
Что госпожа Хоук имела в виду под «странностями», маг решил не спрашивать. Леандра смотрела кротко, как ягненок, но он все прекрасно понял.
— Разумеется, леди, я к вашим услугам. Я даже приготовлю что-нибудь для подкрепления ваших сил. — Леандра любезно кивнула, Андерс расплылся в улыбке, как кот перед миской сметаны. Обменявшись еще несколькими фразами, он и Росса попрощались с госпожой Хоук и спустились в прихожую.
— Вот, возьми деньги, — Хоук был мрачен, словно ему предстояла тяжелая битва. — Плохо так говорить про мать, но мне кажется, она что-то замышляет. Я, пожалуй, пройдусь: найду гнома, который мне писал, да разузнаю побольше про этих кунари.
— А я — за луком и чесноком, — усмехнулся Андерс; в холле служанка и Боудан чесали языки, и он тихо добавил: — Не волнуйся, любимый. Рядом с тобой я стерплю все, что угодно.
Росса нежно зарычал и поцеловал его куда-то в ухо. Справедливость внутри разразился обвинительной речью, но Андерс мысленно показал духу кулак. Служанка подвела закованного в намордник Мубарика, и все вместе они вышли из дома. Но уже через несколько минут дверь вновь отворилась: Боудан посмотрел по сторонам и поспешил куда-то с письмом в кармане.

Идти на рынок пришлось окольными путями; служанку тянуло к патрулям храмовников, как муху на варенье. Но здесь точно не было никакого подвоха: девушке просто нравились рыцари и прочие военные, и она любила лишний раз на них поглазеть. Андерс еле удержался от тирады на тему истинного лица «красавчиков в доспехах». Справедливость метал гром и молнии, и пару раз магу даже пришлось притормозить, чтобы успокоиться и не засиять посреди площади.
В рыночных рядах, однако, его постигла новая неприятность. Служанка практически оставила его одного: вместо того, чтобы делать покупки, она болтала с каждой торговкой, хихикая и зажимая рот рукой всякий раз, когда Андерс оборачивался. Поначалу он старался не обращать внимания, но до ушей все же долетали обрывки фраз: «и тогда они…», «кавардак», «спать не могли», «бедная хозяйка» и прочее в этом роде. От разброда чувств и мыслей Андерс даже забывал торговаться; к счастью, здесь многие его знали и не пытались обмануть. Он уже купил все необходимое и размышлял, что делать с мелочью — вернуть Хоуку, потратить на ерунду для клиники или высыпать в «сундук пожертвований» для беженцев — когда кто-то бесцеремонно пихнул его в бок.
— Здрасьте, пожалуйста — зову-зову, а ему хоть бы хны! — Варрик поправил самострел и подбоченился, выпятив распахнутую грудь. — Что с тобой, Блондинчик? Да не тыкай посохом, это же я!
— Извини, я задумался… — Андерс вытер моментально вспотевший лоб. — Тут столько храмовников… сегодня что, скидки на человечину?
— Хе-хе-хе, хорошо сказал! Но уж поверь, ни одного проклятого я тут не видал. Ты сам-то что забыл на рынке? Ай, дай-ка угадаю, — он прищурился, — маменька Хоука примеряет роль свекрови.
Андерс грустно усмехнулся.
— Кто в Киркволле еще не знает об этом?
— Чего же ты удивляешься? — строго заметил гном. — С Роськой водиться, лукавить не сгодится. Он же как что, так напрямую, без кружев. Не кружит, то есть, вокруг да около, а хрясь — правду-матку на стол. Ну да ладно; пойдем, что ли, ко мне, расскажешь все старому другу. Эй, красавица, а ты что стоишь? — крикнул Варрик служанке. — Ступай домой, там, чай, работы невпроворот.
В «Висельнике» Андерс в который раз отказался от кружки пива — очевидно, Варрику просто нравилось слушать его оправдания насчет Справедливости, ставшего по совместительству духом Трезвости. Но даже сам воздух заведения туманил магу разум: сидя в отдельном номере гнома, он выложил все без утайки.
— Что мне в тебе нравится, Блондинчик, так это что ты не ханжа, — выслушав его исповедь, протянул Варрик. — Н-да, дело серьезное, даже тонкое. Такое бы, да в книжку — девицы в минуту разметут.
— Не надо! — Андерс аж содрогнулся.
— Не бойся, я нем как могила. Только совета, боюсь, не дам. А впрочем, перебирайтесь-ка с Роськой сюда! Займите лучшую комнату, беситесь сколько душе угодно — да и я рядом, составлю вам компанию.
— Спасибо, друг, только вряд ли Хоук согласится.
— Ну, что еще поделать? Или так живите, или купите себе дом, — хохотнул Варрик. — Сходите на Тропы, авось там еще что-нибудь завалялось.
Андерс был только рад сменить тему. В разговорах о прежних временах время текло незаметно; но ближе к обеду гном стал все чаще поглядывать на часы и на Бьянку в углу.
— Ты прости, Блондинчик, только мне пора — есть одно неотложное дельце. Да если что случится, зови меня — я им живо всех невест распугаю, — и Варрик воинственно осклабился. — Или Изабеллу попросим; ох, хотел бы я на это посмотреть!
На столь заманчивое предложение маг ответил вежливым отказом; от вмешательства этих двоих госпожа Хоук могла и не оправиться. Он вспомнил, в каком ужасе была Леандра, когда на «новоселье для друзей» Изабелла перебрала и стала петь пиратские куплеты, аккомпанируя себе на лютне. А потом она совсем разошлась и при всех чмокнула Россу в губы — тогда они с Андерсом еще не были вместе, но магу все равно было больно видеть такой откровенный флирт.

[Rabastanka]

Конец

Попрощавшись с Варриком, Андерс все-таки бросил сдачу в сундук для беженцев и побрел в имение, инстинктивно огибая патрули. Но чем ближе был дом Хоука, тем тяжелее становилось у мага на душе. Пусть в Верхнем Городе улицы были шире, дворы — чище, а люди — учтивее, он чувствовал себя здесь как в ловушке. Пусть рядом с Россой — точнее, за его спиной — он мог не опасаться облавы, ему все равно приходилось оглядываться на каждом шагу. Андерс даже размечтался, как хорошо было бы жить вдвоем где-нибудь далеко отсюда — в домике в лесу или на краю долины, где нет ни храмовников, ни другой нечисти. Может быть, там ему удалось бы обрести покой и больше не мучиться от неспособности сделать этот мир лучше…
«Забудь», — злорадно шепнул Справедливость; Андерс как раз проходил мимо доски с объявлениями о розыске. «Двадцать соверенов за живого мага, десять за мертвого», «Берегитесь одержимых», «Вернуть в Круг за вознаграждение»… с каждым днем таких листочков становилось все больше. Он бы с радостью сорвал, сжег их все, но неподалеку ошивались два храмовника, и Андерс не рискнул. Трус, слабак, ничтожество, его не хватало даже на такой «подвиг». Неудивительно, что в имение он возвратился в самом мрачном настроении.
Однако, сегодня судьба расщедрилась сюрпризами. Андерс уже хотел подняться в спальню, когда услышал мелодичный голос Леандры: та была в гостиной и звала его — его, а не Хоука, что было очень странно.
— Как хорошо, что вы пришли! — улыбнулась она, стоило магу переступить порог. — Я пригласила госпожу Рейнхардт с дочерью поиграть в карты — вы не присоединитесь к нам, пока Росса не вернулся?
Андерс сглотнул; в креслах напротив госпожи Хоук сидели полная матрона с орлиным носом и девушка, державшая себя вовсе как принцесса. Все три женщины выжидательно смотрели на него; Андерс потоптался на месте и тоже сел, чувствуя, как ликует внутри Справедливость.

Следующие полтора часа показались магу самыми длинными в его жизни. Андерс плохо играл в карты, поэтому ему пришлось «развлекать дам», что оказалось еще сложнее. В его арсенале были в основном истории, которые не пристало рассказывать в приличном обществе, а темы для разговора ограничивались правами магов, жестокостью храмовников и кошками. За последнее Андерс и уцепился.
— Вы любите кошек? — спросил он барышню Рейнхардт. Барышня сморщила носик.
— Нет! Они царапаются, портят мебель и занавески.
— Но еще они мурлычат, и успокаивают нервы, и…
— Моя дочь не нервная! — встряла мадам Рейнхардт, смерив его ледяным взглядом. — Да как вы смеете!
— Прошу прощения, если обидел, но вы несправедливы, — ровным голосом продолжал Андерс; в нем будто натянулась и грозилась вот-вот разорваться какая-то струна. — У меня был кот по имени сэр Ланселап, и он ни разу не выпустил когти в мой адрес…
— Очаровательно, — скривилась матрона. — У вашего сына очень сентиментальные друзья, Леандра. Кто бы мог подумать, ведь с виду Росса такой солдафон!
Андерс очень хотел возразить, но взгляд госпожи Хоук заставил его сдержаться. Похоже, ей тоже не нравился тон гостьи; Леандра поджала губы и чуть нахмурилась.
— Вы слышали о молодом дю Лансе? — выдержав паузу, продолжала мадам Рейнхардт. — Он ведь в Круге. Ужасный скандал, вы не находите?
— Маг не повинен в том, что родился магом, — пробормотал Андерс себе под нос, но его все равно услышали.
— Вы полагаете? Будь моя воля, юноша, колдуны и ведьмы жили бы в резервации на каком-нибудь острове! — повелительно воскликнула мадам. — Я лишь надеюсь, что командор Меридит примет меры, чтобы эти… существа никому не смогли навредить! Разумеется, я не имею в виду вашу дочь, дорогая, — поспешно добавила она, обращаясь к побледневшей Леандре. — Бедняжка Бетани! Не представляю, как тяжело вам было, когда пришлось…
— Оставьте ее в покое… — Андерс сжал кулаки, стараясь осадить рвущегося наружу духа. Наверное, он все же засверкал, потому что барышня Рейнхардт выронила карты и застыла в немом ужасе; но, обернувшись, Андерс понял, что дело было не в нем. В дверном проеме, слегка пошатываясь и держась за косяк, стоял Хоук: немного грязный, немного помятый, в разных носках и с Мубариком на поводке. Очевидно, они хорошо погуляли: пес весь вывалялся в пыли и держал в пасти толстую обгрызенную палку.
— Добрый день! — Росса широко улыбнулся, Мубарик выплюнул палку и тяжело задышал. — Простите, матушка, я не знал, что у нас гости, иначе не явился бы в таком виде. Госпожа Рейнхардт… — он наклонился к руке матроны, но та поспешно отдернула пальцы.
— Мы давно ждем вас! Где вы были, Россильон?
Хоук моментально помрачнел; Андерс вздохнул — он знал, как друг ненавидит свое полное имя.
— О, я побеседовал с одним милым гномом, спланировал новое путешествие, встретился с Аришоком, предводителем кунари — возможно, вы не знаете, они стоят лагерем в порту — затем заглянул в «Висельник», повидался с приятелем… — по мере того, как Хоук говорил, лица гостий вытягивались от ужаса. — А еще мы с Мубариком славно побегали на лугу за городом — верно, псина?
Мубарик ликующе залаял, барышня Рейнхардт вздрогнула и сжалась в кресле.
— Между прочим, он неглуп, этот Аришок, — все так же улыбаясь, продолжал Росса. — Я бы с радостью рассказал вам о нем, но сейчас, боюсь, мне придется вас покинуть. Любимый, — добавил он, обращаясь к Андерсу, — нужно обсудить наш поход на Глубинные Тропы. Простите, дамы, что похищаю его у вас, — и Хоук, как ни в чем не бывало, поцеловал мага, обнял его за плечи и повел из гостиной.
Андерс с трудом подавил смешок; ему страшно хотелось обернуться и посмотреть, что стало с мадам Рейнхардт и ее дочерью, и не понадобится ли кому-нибудь целитель. Нехорошо было так поступать с Леандрой, но… сам-то он никого не провоцировал. Кажется, даже Справедливость был с ним согласен — или же дух замер в шоке от происходящего.
— Тебе не стыдно подставлять собственную мать? — спросил Андерс, как только дверь спальни захлопнулась за ними. Руки Россы скользнули с плеч ему на бедра, и маг не мог скрыть улыбки: от Хоука пахло потом, травой, свободой — той, которую они, возможно, когда-нибудь обретут.
— Пусть не подсовывает мне невест, — фыркнул Росса. — Ничего, к завтрашнему утру об этом узнает весь Киркволл, и мы наконец-то заживем спокойно.
— А если нет? — он медленно расстегнул и снял с Хоука грязную куртку.
— Тогда уйдем к кунари — Аришок уже изложил мне азы их уклада. Или на Тропы — к слову, придется выручать оттуда пару бедолаг. Дурачье, не гномы — сунулись по нашим следам и заблудились…
— Ненавижу Тропы, — поморщился Андерс, но даже гримаса не вышла как следует; он был слишком счастлив. — Ладно — иди, мойся, — он шутливо толкнул Хоука в сторону ванны, — я найду тебе одинаковые чистые носки.

[Келестин]

— Мама, это Андерс. Андерс, это мама. Мама, Андерс будет жить у нас.

плачу уже с этого

— Больной? Я сейчас… — пробормотал тот. — Ты разбросал мои вещи, — шепнул на ухо Росса. — Как тебе не стыдно? — и он полез руками Андерсу под рубаху. — Э-э-э… Хоук, это ты? Я у тебя дома? — со сна Андерс был несколько дезориентирован, и от этого еще более мил. — Ну конечно, я у тебя дома — тут так уютно и тепло, не то что в… — Закрой рот, пожалуйста

тоже прекрасно!

— Что мне в тебе нравится, Блондинчик, так это что ты не ханжа, — выслушав его исповедь, протянул Варрик. — Н-да, дело серьезное, даже тонкое. Такое бы, да в книжку — девицы в минуту разметут. — Не надо! — Андерс аж содрогнулся.

вообще всё понравившееся цитировать было лень. Автор, вы рояль прекрасны!
спасибо огромное, про Андерса читалось с большим удовольствием

[Rina_Nettle]

Rabastanka ваш фик ужасен тем, что он закончился ((((( Нельзя так НЕСПРАВЕДЛИВО подставлять читателей, хочется еще и еще!
А вообще мой восторг и респект автору!

[Плюшевая кошка, мурлыкающая в тапки]

Это просто превосходно
Действительно, как хочется еще XD

[yisandra]

очень мило, спасибо за текст!

Прелестно Все в характере, а первую фразу :"Мама это..." в цитатник, однозначно!
Автор, браво!!!
На бис напишите ещё?

[Гость]

автору стыдно за себя, но не настолько, чтобы это не выкладывать)

-Это помеха. Ты не должен позволять ей отвлекать себя от нашей миссии - есть более важные вещи, которыми мы должны заняться..." - бубнил голос Справедливости у него в голове, пока Андерс, настороженно оглядывая улицу в поисках храмовников, направлялся к своему новому жилищу.
У "помехи" были волосы, пахнувшие дымом костра (с недавних пор Андерс был уверен, что это его любимый запах), насмешливые глаза, в которые хотелось смотреть, не отрываясь, и сильные руки, таланты которых целитель открыл прошлой ночью.
Когда все же решившийся оставить своих пациентов целитель, под знающими взглядами домочадцев, которые совершенно случайно в полном составе прогуливались около входной двери (все-таки надо было лезть через окно), прошел в комнату Хоука, была уже поздняя ночь.
И, конечно же, у Хоука в его присутствии ночь ассоциировалась только с одним занятием. И это был вовсе не сон.

Андерса разбудило сопение, доносившееся откуда-то снизу. Маг приоткрыл один глаз и скосил его к полу.
На полу сидел мабари. Он, вывалив свой огромный, совсем непохожий на маленькие розовые язычки котов, язык, с недоумением разглядывал Андерса.
Еще ночью, во время... назовем это празднованием новоселья, Андерс обнаружил, что постельное белье дополнено некоторыми деталями... такими, как собачья шерсть. Несложно было понять, что все предыдущие ночи Хоук проводил со своим псом (Андерс покраснел и мысленно обругал Изабеллу, знакомство с которой приучило его во всем видеть пошлости). Очевидно, ночью мабари не стал залезать на кровать, озадаченный непривычными действиями, происходившими на ней, но к утру привычка все-таки пересилила вежливость (если этой слюнявой громадине вообще знакомо такое понятие), и теперь пес сидел у постели, раздумывая, стоит ли заявлять права на свою территорию.
К несчастью, у Хоука тоже были привычки - услышав громкое дыхание собаки, он, не просыпаясь, похлопал ладонью по простыне, пробормотав:
-Сюда, мальчик.
Пес радостно взвыл. Андерс взвыл нерадостно и постарался закрыться одеялом.
Так начался его первый день в имении Хоуков.

То, что ему удается ладить с кошками, Андерс понял давно. То, что Хоуку удается то же самое с собаками - тогда, когда тот умудрился подружиться с Фенрисом. Но от этого понимания вовсе не стало легче смириться с постоянным присутствием огромного пса в доме своего любовника. Пес же, кажется, решил принять мага в круг доверия и целыми днями таскался за ним по пятам и выказывал свою радость от знакомства с Андерсом.
Чихал от перьев на его мантии, покрывая их брызгами слюны.
Вылизывал его лицо своим противным мокрым языком при каждом удобном случае (удобном для пса, разумеется).
Грыз его обувь.
Громко дышал ему в спину, развивая у него манию преследования.
И, конечно же, каждое утро запрыгивал в их с Хоуком кровать и долго, очень долго ворочался на ней, пытаясь найти удобное положение (морда на плече Хоука, передние лапы на лице Андерса, задние утыкаются в спину целителя).
Единственным местом, где Андерс мог отдохнуть от демонического мабари (да, да, собака была порождением всех демонов Тени, не иначе!), была кухня, куда пса не пускали.
Зато там было кое-что похуже.
Лиандра Хоук.
Разумеется, от матери, да и от всех жильцов имения, не могло ускользнуть то, как вел себя старший Хоук в присутствии целителя. Нет, Лиандра, как ни странно, не возражала. Пока что. Конечно, ей потребовалось некоторое время, чтобы принять выбор сына - Хоук и Андерс терпеливо ждали минут десять, пока она, стоя в спальне, в которой она их застала за одним из тех занятий, за которыми родители ни за что не должны заставать своих детей, хлопала глазами и приходила в себя. Потом было немного разочарованное "если это то, чего ты хочешь, сынок..." и холодный взгляд, адресованный Андерсу, от котрого магу захотелось стать очень-очень маленьким, а лучше - вообще исчезнуть. В тот момент, кажется, даже Справедливость в его голове испуганно притих.
Как заботливая родительница, Лиандра просто обязана была разузнать все о любовнике своего сына. Поэтому она дожидалась того момента, когда затравленно озирающийся Андерс захлопнет за собой дверь кухни, выжидала пару минут для приличия, а потом ненавязчиво начинала выспрашивать у мага подробности его жизни, его отношений с сыном, его прошлого... Причем делала она это так мастерски, что у стороннего наблюдателя не было никакой возможности догадаться о том, что их милая беседа с Лиандрой на самом деле допрос покруче, чем у храмовников.
К счастью, вечера госпожа Лиандра Хоук предпочитала проводить либо на приемах, либо в своей комнате, и огромная кухня в имении Хоуков была в полном распоряжении Андерса. Он давно мечтал устроить в ней столовую для больных. А заодно превратить само имение в укрытие для магов-отступников. Правда, его терзало смутное предчувствие, что госпожа Хоук этого не одобрит. И вообще, никто, кроме него, не одобрит.
К сожалению, его мечте не суждено было сбыться – едва он начинал резать овощи для питательной похлебки, как в кухню вваливался измазанный в крови Хоук, у которого, как обычно, был веселый денек.
-Готовишь ужин на двоих? - жизнерадостно интересовался он.
-Да, - улыбаясь, врал Андерс.
Хоук тоже улыбался и начинал стягивать одежду. С себя и с целителя.
Похлебка так и не была закончена.

Позднее Андерс придумал тактику избежания и пса, и бесед с матерью Хоука. Сначала он скрывался от мабари,на кухне, потом дожидался, пока тот не убежит донимать Орану или играть с Сэндалом - обычно магу не приходилось долго ждать, пока нетерпеливому псу не наскучит скрестись под дверью, - и, пока Лиандра еще не успела открыть рта, с извинениями покидал кухню. Благослови Создатель тех, кто придумал правила хорошего тона для аристократов, не поволяющие им набрасываться на собеседника с вопросами в первые пять минут.
Конечно, Хоуком такие фокусы не проходили, так что похлебкой пришлось пожертвовать.
Не то чтобы Андерс был сильно этим опечален.

Но самым ужасным были носки. Дело было в том, что Лиандра Хоук терпела то, что ее экономный сын не покупает одежду, а либо берет ее из сундуков своих жертв, либо попросту снимает с трупов тех же жертв. Но носки были совсем другое дело. По отношению к ним госпожа Хоук руководствовалась принципами "Всяк сверчок знай свой носок!" и "Носков много не бывает!" Поэтому, после каждого похода за покупками, она возвращалась с очередной парой носков для Хоука, а в последнее время - и для друга своего сына (Лиандра называла Андерса другом, но произносила это таким тоном, что сразу становилось понятно, в каком смысле и в каких позах он Хоуку "друг").
Носки были повсюду - на полу, в ванной, в ванной на полу, на кровати, под кроватью, на подушке, под подушкой, в зубах у мабари, пару раз в ужине (Хоук отличался завидной меткостью, и, даже бросаясь на Андерса, все еще надеющегося приготовить питательную похлебку, замаскированную под ужин на двоих, умудрялся закидывать свои носки в различные емкости. Например, в кастрюли с едой.) Сам Андерс свои носки, которых с каждым походом Лиандры за покупками становилось все больше и больше, аккуратно складывал в одном месте. Зато Хоук регулярно скидывал свои в любом месте, обещая потом их убрать, бродил по имению босиком, потом надевал новые носки, потом снимал их в новом месте... и так до бесконечности. Или же он надевал один носок и забывал про второй - тогда после обнаружения недостачи Хоук шел к Андерсу и брал у него... нет, не другую пару носков, а только один. Потом, через какое-то время он скидывал его с другим носком в любом месте, находил два новых абсолютно разных носка... и так до бесконечности.

И, конечно, была лютня. На которой Андерс совсем не умел играть. Но когда душа поет, а выразить это словами не получается, то игра на ближайшем музыкальном инструменте - единственный выход. Ради счастья своего сына домочадцы и сам сын терпели "пение души Андерса", до тех пор, пока Орана, которая обычно по вечерам устраивала для обитателей имения небольшие концерты, решив, что раз "господина Андерса" никто не останавливает, то нужно играть, как он, не начала добросовестно копировать все мелодии целителя, которые он и сам был бы не в силах повторно воспроизвести. В конце концов Хоук, затолкав служанку в свою комнату, немного истеричным голосом объяснил ей, что дребезжание, которое издает мучаемая Андерсом лютня, не есть музыка. И, несомненно, по чистой случайности, Андерс все слышал. Нет, он не обиделся, вовсе нет. А весь оставшийся день он не разговаривал с Хоуком потому, что решил устроить День Отдыха От Разговоров С Любимым. А ночью был Отдых От Развратных Забав.
Но лютню он больше не трогал.

Еще была Изабелла, рисующая на обратной стороне андерсовых манифестов подробности из их с Хоуком личной жизни (интересно, у нее воображение настолько хорошее или она просто подглядывала?). Варрик, который, за неимением подробностей их отношений, придумывал их сам и складывал плоды своего творчества в библиотеке Хоука (снова вопрос о воображении). Мерриль,смотревшая на них с Хоуком восторженными глазами - каждый раз, когда она открывала рот затем, чтобы задать очередной вопрос из своей коллекции наивных и бесцеремоных вопросов, способных смутить даже огра, Андерс заранее зажмуривался и краснел. А также Фенрис, Авелин и Себастьян, которые регулярно наведывались в имение специально для того, чтобы мрачно пялиться на Андерса, обещая ему невыносимые мучения, если он навредит Хоуку.
В общем, жизнь в имении была хуже некуда.

[Гость]

-Ну, как тебе первая неделя в новом доме? - поинтересовался Хоук, рассеянно накручивая на палец прядь светлых волос целителя.
Андерс замялся, и хозяин имения это тут же заметил.
-Знаешь, если все совсем плохо, то ты можешь вернуться в лечебницу. Только учти, что я тебя одного не брошу и буду жить там вместе с тобой, - предложил он.
Андерс вытащил из волос клочки собачьей шерсти, затолкал полосатый носок под подушку, посмотрел на человека, который сражался с ограми, убил древнего монстра на Глубинных Тропах, помогал магам-отступникам, и который недавно выбежал из его лечебницы с воплем "Дыхание Создателя, этот мальчишка чихнул на меня! Я теперь умру, да, умру?!", и со вздохом ответил"
-Нет, все в порядке, любимый. Я просто еще не совсем привык к новойи обстановке.

Карвер, приехавший навестить семью, уже пять минут буравил сидящего с ним за стлом Андерса мрачным взглядом. Чай давно остыл. Хоук куда-то смылся. Лиандра злорадно отсиживалась на кухне.
Карвер прокашлялся и, не глядя на целителя, спросил:
-Значит, ты, мой брат и... этот дем... дух?
Андерс застонал и закрыл лмцо руками. Будь проклята Изабелла и две недели, которые Карвер собирался провести с семьей.

[Келестин]

К несчастью, у Хоука тоже были привычки - услышав громкое дыхание собаки, он, не просыпаясь, похлопал ладонью по простыне, пробормотав: -Сюда, мальчик. Пес радостно взвыл. Андерс взвыл нерадостно и постарался закрыться одеялом.

я заплакал и умир

К счастью, вечера госпожа Лиандра Хоук предпочитала проводить либо на приемах, либо в своей комнате, и огромная кухня в имении Хоуков была в полном распоряжении Андерса. Он давно мечтал устроить в ней столовую для больных. А заодно превратить само имение в укрытие для магов-отступников. Правда, его терзало смутное предчувствие, что госпожа Хоук этого не одобрит. И вообще, никто, кроме него, не одобрит.

я умир ещё раз

И, конечно, была лютня.

АААААА! мне эта лютня всю игру покоя не давала


автор, вы несомненно тоже рояль прекрасны, я вас люблю и цалую вас нежно спасибо огромное!

(Аааандерс _ )

[Compote]

"

ее экономный сын не покупает одежду, а либо берет ее из сундуков своих жертв, либо попросту снимает с трупов тех же жертв.

"
"

очередной вопрос из своей коллекции наивных и бесцеремоных вопросов, способных смутить даже огра

"

[Ораи]

Андерс вытащил из волос клочки собачьей шерсти, затолкал полосатый носок под подушку, посмотрел на человека, который сражался с ограми, убил древнего монстра на Глубинных Тропах, помогал магам-отступникам, и который недавно выбежал из его лечебницы с воплем "Дыхание Создателя, этот мальчишка чихнул на меня! Я теперь умру, да, умру?!"

Оба фика замечательны))) Проды! Хочу проды!)

О___О Эта версия тоже весёлая А носки + мабари... Автор, спасибо!

[Papa-demon]

автор № 2, вы прелесть!!!

[Реати]

Ыыыы, обе версии прекрасны! Наконец-то про Андерса! Авторы, я вас люблю!

[Rabastanka]

Огромное спасибо всем читающим!
Келестин, Rina_Nettle, Champion of Kirkwall автор надеется, что это первый, но не последний из "Денискиных Роськиных рассказов".
Реати, Андерса не любить просто невозможно! Спасибо!
Автор № 2, это чудесно! Собак, носки, лютня - так оно и было, не сомневаюсь!

Это _ОФИГЕННО_! Вы сделали мой день!!! Хочу еще, и много-много!
Первый текст - прекрасен!
Второй - прекрасен!
Черт. Это просто феерично. Спасибо вам за исполнение )
Может, еще кто-нибудь напишет... еще (!)

[yisandra]

автор № 2 -
спасибо!

[chastity_first]

Большое спасибо всем прочитавшим и прокомментировавшим! рада, что вам понравилось))
Келестин, я знала, знала, что не меня одну с лютни штырило! хD
И да - Аааандерс _
Rabastanka спасибо большое! Мне ваше исполнение тоже очень понравилось - получилось одновременно смешно и очень романтично правда, жаль облома в постельной сцене - я уж почти на фапание настроилась :P надесь увидеть продолжение с постельной сценой

рояль автор 2

[White Kou]

Rabastanka, какой замечательный и своеобразный у Вас Хоук получился.
автор №2.... чОрд, идею "ты,Хоук и этот де... дух" надо развить!
оба молодцы!

[W.G.]

Я счастлива! Можно собирать чемодан и ехать в монастырь на острове в Тихом океане - ничего лучше я никогда уже не прочитаю!

Ммм... Прелесть! Оба текста превосходны! Спасибо Вам!

[Emerald-fox]

Оба фика прекрасны.
Роська очарователен, а проблемы Андерса с семейкой Хоука, НОСКАМИ и лютней доставляют.)))

[Rabastanka]

Male-Male, спасибо! Мне самой очень хочется продолжения. и чтобы со сценой и всем остальным.
White Kou, Emerald-fox, от Роськи большие спасибы и по бутылке его любимого орлейского.
ProstoChudo, Winter Grin, Стражница Тени - биг биг сенкс!
Фиков про Андерса должно быть много, я считаю. И арта. И вообще всего.

[Конфетная Сила]

Так. Сначала заказчик. Я таки пропустила приём, но это именно то, что я хотела бы почитать. Так что спасибо огромное.

Rabastanka, стойте смирно, я Вас поцелую! Можно? Настолько весёлый и милый фик. Он просто очарователен.) Читала с замиранием сердца, почему-то очень боялась, что плохо кончится.

Гость, очень весело, прямо как сборник анекдотов прочитала. Спасибо!

[Тёмный Паладин]

Первый текст лучше